Да, мой друг, и если заканчивать - только так.
Не когда один из нас сволочь, второй дурак,
не когда выходить, закуривая, на снег,
а вот так: есть один человек и другой человек,читать дальшеи дорога. И поднимается воронье.
Богу - богово.
Миру - мирское.
И мне - мое.
И тебе - твое. И я отпускаю все:
и сентябрьского солнца катящееся колесо,
и под летним ливнем запах мокрой земли,
и дорогу к зимнему морю, что не прошли.
Были мы с тобой - дурное лесное зверье.
Богу - богово, миру - мирское, и мне - мое.
И, конечно, нет беззлобней зверей, чем мы,
просто здесь, на севере, голод - спутник зимы.
потому-то у нас с тобою в крови бока,
потому-то дорога тянется, далека,
проходя через наше с тобою житье-бытье.
Богу - богово, зверю - зверское, мне - мое.
Не тоскуй, пожалуйста, не каменей. Живи.
Просто грызли с тобою друг друга, ища любви.
Просто стала пора превращаться, кровавя снег, -
и стоим. Один человек. Второй человек.
И пора расходиться - а если пойдем вдвоем,
то друг друга уже и до смерти загрызем.
Да, мой друг, и если расходимся - не виня,
ни тебя, ни обстоятельства, ни меня.
Человек. И другой человек. И они стоят
у большого окна, и черен его квадрат,
и в четыре утра безлюден его проем.
Богу - богово. Миру - мирское.
И мне - мое.
Наступает весна, мой друг, и она несет
золотые дороги под солнцем, сходящий лед,
если встретимся в ней - то уже навсегда людьми,
до свиданья, мой друг, и на память ключик возьми,
башмаки железные к долгой дороге готовь.
Человеку - людское: память, весна, любовь.
(с) Лемерт
@темы:
Не отправленные письма,
та, единственная